 |
Хамфри Литтелтон [Humphry Littelton] -3 |
|
Jimmy Hastings, Ray Wedsworth, John Rees Jones,
Humphry Lyttelton, Karen Sharp, Ted Beament, Adrian Macintosh
| Малоизвестные случаи из жизни - 3 |
5. Хамфри Литтелтон создает свой оркестр и принимает участие в джазовом фестивале в Ницце |
Среди исполнителей той музыки, которая интересовала Литтелтона, ансамбль "Джорж Веб диксилендс" быстро выбился в лидеры, однако на заработках джазменов это никак не отразилось, их гонорары остались на прежнем уровне. Поэтому Литтелтон колебался: а стоит ли ему становиться профессиональным музыкантом. Пока казалось очевидным, что джаз не сможет обеспечить ему сносное существование. У Хамфри имелись кой-какие планы на будущее. Так место в отделе коммерческой рекламы - гораздо более надежная работа, но Хамфри не торопился и все откладывал окончательное решение, рассчитывая повидимому на чудо. Пока же он нашел дополнительный заработок, периодически рисуя карикатуры и шаржи в газету "Дэйли Мэйл". Как-то раз Литтелтон за неделю наклепал рисунков на 140 фунтов. Бухгалтер всполошился и убедил шефа перевести Литтелтона на твердый оклад. Так Хамфри неожиданно для себя получил постоянное место в газете. Работа была не обременительной и не требовала ежедневного присутствия на службе. Хамфри проработал в "Дэйли Мэйл" целых 5 лет. Его уволил новый главный редактор, решивший, что карикатурам и шаржам на уважаемых граждан не место в газете. Хамфри Литтелтон играл в составе "Джорж Вэб Диксилендс" пока бенд не развалился в ноябре 1947 года. А уже в марте 1948 года на британской сцене появился "Лестер Джаз-бенд", организованный трубачом Литтелтоном и его верным соратником кларнетистом Фоксом. Репетиционной базой коллектива стал клуб "Кейф" (Пещера). Все внутреннее оформление заведения отвечало названию: с потолка свисали искусственные сталактиты, стены отделаны искусственным мхом, но грязь на полу была натуральной. На первую репетицию оркестра явилась неизвестная личность с контрабасом, имевшем три струны вместо четырех. - Вам бассист нужен? - прохрипел он. Бассист был очень нужен. Несколько месяцев этот странный тип не слишком усердно дергал три струны своего инструмента, а затем исчез также внезапно как и появился. Джазмены даже не успели узнать как его зовут. Он туманно представился типичным представителем богемы, после чего его прозвали "Богемщиком". За то время, что бассист играл в оркестре у него отросла рыжая бороденка, а из кармана куртки вечно выпадали, зачитанные до дыр, романы Генри Миллера, считавшиеся тогда крайне неприличными. Дебютное выступление джаз-бенда Литтелтона состоялось 22 февраля 1948 года в одном из лондонских клубов. Гонораром распорядились так: 10 фунтов поделили на шестерых, а оставшиеся фунт с четвертью отложили в общую кассу на текущие расходы. Публика встретила выступление группы доброжелательно. Критики отозвались весьма сдержано. Поток предложений, однако, возрастал и музыканты обзавелись менеджером Лином Датоном. Менеджер искал ангажементы в клубах, где разрешались танцы. Один из таких клубов назывался "Лестер Клаб". На первом этаже ресторан, над ним танцзал с буфетом. Там собиралась молодежь - в основном студенты: яркие одежды, странные прически. Когда наверху начинался топот и гогот, джельтмены внизу мечтали только об одном: чтобы потолок рухнул вниз вместе с танцорами и пытка наконец прекратилась бы. Британские студенты конечно понятия не имели как танцевали новоорлеанцы в начале века, поэтому каждый изобретал свой танец, все вихлялись кто во что горазд. Движения некоторых парней настораживали. Порой даже возникали моменты когда джазмены испуганно озирались в поисках пожарного выхода. Репортер одного из журналов, посетивший клуб, так описал свои впечатления."Юноши в причудливых одеяниях всецело отдаются темпераментным ритмам. Их глаза горят, ноги топают, руки хлопают, волосы развеваются, морской кадет откинул голову и рычит словно зверь, девушки раскачиватся и громко стонут в экстазе, бородатый артист тащит по полу свою в конец остекленевшую партнершу. Это зрелище, ребята, не для слабонервных". Репортаж безымяного журналиста встревожил блюстителей общественного порядка. Клуб прикрыли, студентов разогнали. После этого джаз-бенд переместился в другое заведение "Лондон джаз-клаб" и сменил название "Лестер джаз-бенд" на "Хамфри Литтелтон джаз-бенд". Публика там была более степенная - настоящие ценители джаза, а не отбросы общества. Конечно в клуб иногда просачивались и хулиганы и наркоманы, но не получив поддержки, они вынуждены были подчиняться правилам приличного поведения и не буйствовали. За 6 последующих лет Хамфри не довелось стать свидетелем ни одной драки. Как-то раз трубач заметил, что за ним с недоброй усмешкой следит незнакомый верзила. Хамфри забеспокоился, уж очень этот тип походил на бандита. - Наверное рекетир, хочет навязать нам свое не бесплатное покровительство, - подумал он. Когда верзила, улучив момент, зажал Литтелтона в угол и грозно спросил, что он себе думает, трубач жалобно пролепетал: - Крыша нам не нужна. - Да и мне эта крыша надоела, - прошипел верзила, сверля музыканта взглядом, - здесь становится нестерпимо, кругом одни спекулянты, если так и дальше дело пойдет, я из дому выходить перестану, буду сидеть и слушать пластинки. У другой колоритной личности, весьма донимавшей Литтелтона, было прозвище "Химик". Этот субъект словно фокусник вечно извлекал из карманов и рукавов крохотные бутылочки, мензурки и пробирки со спиртным и искушающе шептал трубачу: - Ну что, выпьем? "Химик" был своего рода антирекламой, ходячим экспонатом, наглядно демонстрировавшим пагубность алкоголя. Все у него было багрово-красным: трясущиеся руки, сморщенные щеки, набрякшие веки. Лишь однажды "Химик" изменил цвет. После одной, особенно жуткой попойки, он стал смертельно бледным, но через пару дней опять побагровел. В том же 1948 году Литтелтон побывал на джазовом фестивале в Ницце. По возвращению ему ошибочно приписали завоевание главного трофея фестиваля. Хамфри честно объяснил, что все лавры заслуженно достались Луи Армстронгу, а он лишь удостоился похвалы короля джаза. - А еще американский трубач Рэг Стюард назвал меня одним из лучших кларнетистов современности, - добавил Хамфри, гордо выпячивая грудь. Как бы там не было, фестиваль прибавил Литтелтону известности и он стал котироваться. В захолустных городках, раскинувшихся на берегах Темзы, о новоорлеанском джазе не слышали, пока туда не добрались суда с посланцами из Лондона. В столичных музыкальных кругах установилась добрая традиция. По уикендам джазмены, их верные поклонники и репортерская братия всходили на борт речного пароходика и отправлялись в плавание без какой-либо цели, - плыли куда глаза глядят. Причалив где-нибудь наугад, веселая компания в джинсах и шароварах изрядно смущала чинно разгуливающих по набережной местных граждан. Гастролеры не только исполняли разухабистую музыку, но и хватали случайно проходивших мимо леди и джельтельменов и заталкивали их в круг. Слушателей обычно собиралась уйма. После импровизированного выступления, наступал черед купания и пикника, затем утомленные, но довольные джазовые просветители отбывали обратно в Лондон. |
6. После дебюта на "Темпо Компани" Литтелтон основывает собственную компанию граммзаписи "Лондон-джаз" |
Хамфри Литтелтон колесил по Англии все чаще. Случалось, что владельцы некоторых клубов оказывали джазменам чересчур горячий прием. В одном элитарном заведении Кембриджа случилось следующее. Лидер запаздывал. Пока он отсутствовал администрация клуба поприветствовала его коллег, вручив каждому по подносу, на котором стояли бутылка джина, бутылка бренди и бутылка шампанского. А вот закуски музыкантам не предложили. Когда прибыл Литтелтон его бойцы тут же исчезли. Они бегали по улице, пытаясь таким образом протрезветь. - Мы готовы, - отрапортовали они вернувшись, после чего что было силы грянули что-то из репертуара. Хозяева сразу попросили играть потише, ссылаясь на скромный размер помещения. К концу вечера стали сказываться результаты гостеприимного приема. Тромбонист, солируя, слишком резко дернул рукой и кулиса улетела под ноги танцующих. Музыкант сполз со сцены чтобы ее подобрать и пропал до утра. Контробассист заснул, стоя в обнимку со своим инструментом. Остальные продержались до сытного завтрака. Окаменевшему контрабассисту дали понюхать яичницу с беконом - он сразу ожил, замахал руками и задел висевшую над ним полку с книгами. Полка рухнула, но хозяин заведения и глазом не моргнул. - Тут после гостей осталось немного щампанского, господа, - ласково произнес он, - не желаете ли? И все закрутилось по новой. В августе 1949 года оркестр Литтелтона пригласили на фестиваль в Бельгии. В сравнении с фестивалем в Ницце это было событие более скромного масштаба и присутствовали там только европейские коллективы. Организатор фестиваля по имени Вильгельм английского языка не знал, а потому услал в Лондон депеши на французском. Джазмены переводили их со словарем. Главное они сразу уяснили: ансамбль должен выгпядеть солидно - униформа обязательна. - А где же ее взять? В копилке кот наплакал. Обычно, когда требовалась униформа, музыканты надевали белые рубашкии и куртки для гольфа с молниями и сотней карманов. - Сойдет и на этот раз, - решили они и принялись паковать чемоданы. Импрессарио встретил их в Остенде и проводил в казино, где должен был проходить фестиваль. У толстяка Вильгельма оказались наполеоновские замашки. Он хоть и не смыслил ничего в джазе, но с успехом руководил всеми джазовыми клубами Бельгии. Он держал всех артистов под жестким контролем и вел себя скорее не как импрессарио, а как генералисимус, строго карая любое несоблюдение суббординации. Приведя расхлябанных англичан в гримерную, Вильгельм принял величественную позу и рявкнул: - А ну-ка предъявите мне сценическую форму! При виде курток для игры в гольф, импрессарио воздел руки к небу и издал несколько нечленораздельных булькающих звуков и рухнул на диван - его едва кондрашка не хватила. Придя в себя он заорал: - Идиоты, вы что ополоумели? Ладно, я для вас что-нибудь подберу. Вильгельм выполнил свое обещание лишь отчасти. Он принес рубашки с рисунком, иммитирующим змеинную кожу, а все остальное осталось прежним. Хамфри наивно полагал, что его оркестр будет выступать перед любителями джаза. Ничего подобного. Музыкантам в пол уха внимали рядовые посетители казино, подкрепляясь после битвы с игральными автоматами. А для истинных знатоков новоорлеанского джаза цены в казино оказались неподъемными. Джаз, считавшийся в Англии музыкой вполне демократичной, в Бельгии оказался роскошью для богатых. В общем фестиваль практически провалился, хотя на музыкантах это не отразилось. Целую неделю они прохлаждались под летним солнышком, по вечерам смаковали дармовые коктейли, а по утрам поправляли здоровье после ночных развлечений. К концу 40-х годов во всех городах Британии возникли джазовые клубы и сразу появилось навалом работы. Музыканты стали больше уделять внимания своему внешнему виду. Куртки для игры в гольф канули в прошлое, уступив место синим пиджакам с вензелями на нагрудных карманах. Бывшие джазовые революционеры раздавали теперь публике программки концертов - дело прежде немыслимое. Сольные номера сменялись выступлениями трио. Инструментальные пьесы чередовались с вокальными. Скучать зрителям не давали. В ход шли все известные трюки шоу-бизнеса: щутки, скэтчи, пение с залом. Под занавес полный состав джаз-бенда доводил присутствующих чуть ли не до экстаза. И вот наступил момент, когда абсолютное большинство оркестров перешли на исполнение новоорлеанского джаза. Телерадиокорпорация ВВС начала транслировать концерты традиционщиков на всю страну, осторожно называя тред "темповой танцевальной музыкой". Исполнять джазменам блюзы категорически запрещалось, слова там попадались непотребные - сплошные намеки на секс. Когда Литтелтон недоуменно спросил у цензора почему ему нельзя спеть "Блюз забытой женщины", тот помявшись пояснил: - Понимаете ли, сэр, эти мужчины и женщины, которые упоминаются в песнях, э-э, как вам сказать, спят на одной подушке, будучи не женатыми - порнография, сэр. Первые пластинки Хамфри Литтелтона вышли в 1948 году на крошечной фирме "Темпо Компани". Такие самодеятельные фирмы во множестве возникли в послевоенный период и выполняли очень полезную функцию. Они записывали тех музыкантов, которых в солидные фирмы и на порог не пускали. Некоторые из этих мелких фирм исчезли также быстро как и появились. Другим, например "Вог", "Мелодиск", "Эсквайр" удалось выжить. И пусть многие записи звучали ужасно, зато у мелких фирм имелось преимущество: их уникальный материал отсутствовал в каталогах крупных компаний. После дебюта на фирме "Темпо Компани", Литтелтон так увлекся процессом звукозаписи, что основал собственную фирму "Лондон-джаз". Первым синглом с этикеткой "Лондон-джаз" стала джазовая обработка военного марша "Рэд Лайн". В середине 40-х годов это было любимое произведение капитана Литтелтона. Вскоре трубач получил письмо из Канады. Дирижер тамошнего военного оркестра извещал, что композиция "Рэд Лайн" является главным маршем его подразделения и просил прислать понравившуюся ему оранжировку. Хамфри растерялся, поскольку его музыканты при записи не пользовались нотами. Марш выковывался на концертах и в таком виде попал на шелаковый диск. Мало того, никто из музыкантов не мог сделать транскрипцию с пластинки. Литтелтон решил, что лучше послать канадцу сингл и пусть он сам там разбирается. Так и поступили. Канадец не ответил, наверное обиделся. Он же не знал, что Литтелтон не в ладах с нотной грамотой. А немногим позже появились представители издательства, владевшего правами на злополучный марш и настоятельно порекомендовали Хамфри никогда больше не исполнять его на концертах, поскольку его версия очень не понравилась автору произведения. Трубач упорствовать не стал, так как ему самому марш надоел до чертиков. Благотворная деятельность фирмы "Лондон-Джаз" продолжалась до конца 1949 года и завершилась после заключения контракта между Литтелтоном и фирмой "Парлафон-рекордс" - филиалом всемогущего концерна IEM. Запланированная прощальная запись на родной фирме не удалась по причине задымления студии. Кларнетист Фокс неосмотрительно швырнул окурок в кучу мусора, оттуда сразу повалил плотный белый дым, после чего пришлось произвести спешную эвакуацию персонала и музыкантов. Собравшись в соседней аппаратной джазмены стали разрабатывать операцию по спасению оставшихся в студии инструментов. Обмотавшись мокрыми полотенцами, они смело кидались в дымовое облако и искали свои инструменты наощупь. Обратно музыканты выползали кашляя, чихая и обливаясь слезами. Особенно досталось барабанщику, вещей у него было много - пришлось нырять в студию несколько раз. Едва в игру вступила крупная компания граммзаписи, все изменилось словно по мановению волшебной палочки. Диск, записанный на фирме "Парлафон" всего за месяц разошелся в количестве, в шесть раз превышающим суммарный тираж всех пластинок, выпущенных "Лондон-джаз" вместе взятых |
7.Эпохальное событие в истории джаза: Хамфри Литтелтон со своим оркестром аккомпонирует Сиднею Беше |
В конце 1949 года произошло, можно сказать, эпохальное событие в истории джаза. По приглашению братьев Вилкокс в британскую столицу наведался сам Сидней Беше. Поскольку запрет на выступление американских артистов в Англии никто не отменял, братья получили взбучку от министра труда. Но они отделались небольшим штрафом, заявив, что знаменитый саксафонист прибыл в отпуск, а концерт и запись пластинки случились как-бы мимоходом. Министр сделал вид, что им поверил. Беше прилетел в британскую столицу в субботу вечером. В отель, где он остановился срочно прибыла делегация местных джазменов. В номере их встретил крепкий приземистый мужичок неопределенного возраста, и не разберешь - то ли ему 50 то ли все 70. Наметив план сотрудничества музыканты расстались до утра. Сеанс записи на фирме "Мелодиск" проходил в очень напряженной обстановке, поскольку джазмен такого калибра не вступал на землю Англии уже лет 10. В студию набилась огромная толпа зевак: музыканты, критики, коллекционеры и просто околоджазовые тусовщики. Получилось что-то вроде коктель-парти. Гомон, звон бокалов, бедняга Беше пытался перекричать непрошенных гостей, однако это удавалось ему далеко не всегда. Ситуацию усложнил звукоинженер, отделивший ритм-секцию от прочих музыкантов толстым экраном. Может с технической точки он поступил и правильно, но он этим создал массу дополнительных трудностей. Отгороженные экраном джазмены не видели ни сигнала оператора, ни отчаянных жестов Сиднея Беше. По окончании записи музыканты хотели ознакомиться с результатами своего напряженного труда, однако Беше отказался от контрольного прослушиавания наотрез, дескать он и так знает, что все путем. Что касается концерта, то там стоял такой гвалт и шум, что саксафон Беше не слышали сами аккомпониаторы джаз-бенда Литтелтона. Хамфри потом прокомментировал этот концерт так: " Конечно это большая честь сыграть с самим Беше, но я всеже с большим удовольствием посидел в первом ряду, просто его послушав". Хотя дела в оркестре Хамфри Литтелтона шли отлично, джазмены не торопились увольняться с основной работы. В состав ансамбля входили Джорж Хопкинсон - ударник и налоговый инспектор, Уолли Фокс - кларнетист и карикатурист, Иан Кристи - кларнетист и фотограф, Тит Кристи - трамбонист и клерк, Джорж Вэб - пианист и инженер, Бадди Уоллес - банджист и страховой агент и Микки Эшман-котробассист и авиационный техник. Вышеперечисленные с воодушевлением встречали каждое сообщение об очередном ангажементе и, навесив начальству лапшу на уши, убегали с работы. Впрочем врать приходилось не так уж часто, потому что джаз-бенд был занят в основном по уиккендам. Как-то раз оркестр Литтелтона пригласили в дом офицеров американской армии. Играли они в помещении, которое соединялось коротким коридором с буфетом. Однако джазмены надрывались напрасно. Из буфета к ним так никто и не вышел. Офицеры ели, пили, обсуждали свои амурные похождения, весело гоготали, не отходя от буфетной стойки. Было непонятно зачем они вообще нанимали джаз-бенд. Музыканты сначала с пониманием отнеслись к словам администратора, который попросил их не портить паркет и бережно отнестись к внутреннему убранству помещения. Однако пустота танцевального зала подействовала на джазменов удручающе и кто-то из них отправился в буфет за виски. Бутылки быстро опустели. Развеселившись, музыканты принялись поливать друг друга водой из сифонов. Кульминация наступила когда кларнетист Кристи, танцуя со стулом, потерял равновесие и, падая, в поисках опоры сорвал с древка звездно-полосатый флаг. После этого джазмены успокоились, упаковали инструменты и присоединились к американцам в буфете. Там они нашли "соотечественника", который пролепетал, что их музыка ему очень понравилась. Услышав эти добрые слова, джазмены возлюбили незнакомца всей душой и ужасно растроились, когда узнали, что головной убор, которым двое членов оркестра поиграли в футбол в туалете, принадлежал именно этому симпатичному джельтельмену. |
8. Музыканты оркестра Литтелтона обретают профессиональный статус |
Музыканты Литтелтона приобрели официальный статус лишь летом 1953 года. Их положение укрепилось настолько, что держаться за работу вне шоу-бизнеса не имело смысла. Жены музыканто благословили их на подвиги не без опаски. Их можно понять: ведь они выходили замуж за мужчин, имевших совсем другие профессии и всеже они не возражали, потому что поняли, что джаз перестал быть уделом горстки фанатиков, а стал неотъемлемой частью популярной музыки, то есть музыки для миллионов. Тред - танцевальная музыка, основанная на новоорлеанском стиле - это чисто британский феномен. Он безраздельно господствовал около 10 лет, пока в погребках Ливерпуля не вызрело новое направление "Биг-бит". Когда диксиленд утратил популярность, большинство джазменов вернулось на исходные позиции - в джазовые клубы. Однако уровень их исполнительсского мастерства заметно вырос. Хамфри Литтелтон продолжал котироваться в шоу-бизнесе еще довольно долгое время. Родственники-аристократы, слушая веселые байки "отщепенца" Хамфри, решительно нарушившего семейные традиции и отказавшегося от блестящей каръеры, осуждающе качали головами и почти всегда заканчивали беседу словами: "О, да, конечно - это совсем другой мир". Хамфри в ответ лукаво улыбался и поправлял: "Мир тот же самый, только больше" К о н е ц |
| Музыкальный фон страницы: Играют Хамфри Литтелтон [Humphry Lyttelton] и Сидней Беше [Sidney Bechet] |
| Хамфри Литтелтон [Humphry Littelton] - "Avalon" |
| Willie Nelson - Nogan Jones |